К.Э. Циолковский возвращается с велосипедной прогулки. Калуга, лето 1932 г.
Подробности первого посещения Гагариным нашего города я узнала в 1987 году, когда, будучи экскурсоводом, с целью подготовки экскурсии по музею перебирала старые газетные вырезки. Хорошо помню, что несколько строк одной заметки (она была из газеты «Правда» от 14 июня 1961 года) настолько поразили мое воображение, что я не удержалась и выписала их: «Десятки тысяч улыбок и горячих рукопожатий подарила Калуга Юрию Гагарину, вручила ему немало памятных сувениров. Особенно дорог один из них – книга К.Э. Циолковского, изданная более тридцати лет назад. Ее передала космонавту А.А. Глазунова, жившая на улице имени К.Э. Циолковского, в домике, над которым шумит листвой береза, посаженная основоположником современной ракетной техники».
Тогда, в 1987 году, фамилия Глазуновой касательно Циолковского нигде не значилась. По архивным документам, хранящимся в ГМИК имени К.Э. Циолковского, Глазунова как знакомая Константина Эдуардовича по улице, на которой он жил, не проходила. О подаренной Глазуновой Гагарину книге можно было только догадываться: вероятно, это была брошюра, изданная ученым на собственные средства, и, видимо, она была передана в семью Глазуновых самим Циолковским. Название брошюры неизвестно. Но более всего, пожалуй, исследователей научного творчества Циолковского в заметке привлекает тот факт, что у дома Глазуновой растет береза, которую когда-то посадил Константин Эдуардович.
Много времени с тех пор прошло. За работой, за каждодневными хлопотами и проблемами было не до березки. И все же она не забывалась.
Однажды, перебирая воспоминания о нашем знаменитом земляке, хранящиеся в фондах музея, я обнаружила папку с воспоминаниями калужанки Анны Алексеевны Глазуновой. И написаны они были сравнительно недавно, не в 50-е-60-е годы прошлого века, как другие воспоминания, а в 1988 году. В них-то я и нашла ответы на интересующие меня вопросы, в том числе на столь волнительный вопрос о березке.
Анна Алексеевна рассказывает о дружеских отношениях Константина Эдуардовича и своего мужа, Владимира Петровича Глазунова.
Глазунов знал Циолковского с 1917 года, когда переехал с улицы Дворянской (ныне улица Суворова) на Коровинскую (ныне улица Циолковского), в дом № 53, что стоял неподалеку от дома Циолковских. Тогда Владимир Петрович был еще совсем молод. В начале 1920-х годов он уехал в Ленинград, учился в Военной Академии связи, которую окончил в 1925 году. Затем жил и работал в Туле: преподавал математику в военном училище. Но все эти годы не терял связи с Циолковским и, наведываясь в Калугу, общался с ним. С начала 1930-х годов, когда Глазунов совсем перебрался в Калугу, общения его с ученым участились. Оба питали любовь к математике, иногда часами сидели за вычислениями и расчетами. И брошюра, подаренная Гагарину, – одна из тех, что в знак благодарности была преподнесена в дар Константином Эдуардовичем Владимиру Петровичу за его познания в области высшей математики, за математические способности, за помощь и поддержку. Брошюра была издана в Калуге в 1928 году и называлась «Любовь к самому себе, или истинное себялюбие».
Глазуновы стали супругами в 1932 году. Анна Алексеевна в то время работала в одной из воинских частей, а Владимир Петрович служил военпредом на КЭМЗе. Как военный, он получал паек. И содержимым пайка Глазуновы иногда делились с семьей Циолковских. Так, под Новый 1934 год они принесли Циолковским селедку, крупу и муку, чем до слез растрогали Варвару Евграфовну.
Все это удалось узнать из воспоминаний. Поведала Анна Алексеевна и следующее.
В 1930-е годы ученый нередко проводил свой досуг в обществе Глазуновых. Зимой они вместе ходили на городской каток, причем, особенно часто зимой 1933/34 года. Каток тогда располагался близ водоносных источников у церкви Михаила Архангела. (В 1935 году храм был снесен, и на его месте выстроили дом для работников железной дороги; в начале 70-х годов ХХ века дом был капитально отремонтирован, и на нижнем его этаже разместился магазин «Часы».) Кататься Циолковский любил с раскрытым зонтом – «под парусом», подгоняемый ветром, именно так, как его изобразил российский скульптор А.В. Тыртышников в инсталляции «Вселенная Циолковского», которой открывается зал Второй очереди ГМИК им. К.Э. Циолковского. Такое катание излишне привлекало внимание окружающих к небольшой компании ученого и Глазуновых. Но Константина Эдуардовича это не смущало. Анна Алексеевна же, напротив, стеснялась и зимой 1934/35 года от посещения катка отказалась. Владимир Петрович и Константин Эдуардович ходили кататься вдвоем.
К.Э. Циолковский во время велосипедной прогулки в калужском сосновом бору. Лето 1934 г.
Деревца прижились. Но, к сожалению, во время Великой Отечественной войны елочки Глазуновой пришлось спилить на дрова. А березка осталась. Набравшись сил, с каждым годом она все выше и выше тянулась к солнышку.
В конце 1960-х — начале 1970-х годов Анна Алексеевна еще жила в доме у березки Циолковского. Неоднократно привлекала она внимание к этой березке и заведующего Мемориальным Домом-музеем К.Э. Циолковского А.В. Костина – правнука ученого, и сотрудников музея. Приходила, рассказывала, водила, показывала. Просила сделать вокруг березки какое-либо ограждение, установить памятную табличку. Об этом я узнала уже позже, из разговора с сотрудниками Дома-музея. А тогда большого значения этому никто не придавал. То ли оттого, что письменных свидетельств не было, то ли еще почему. В 1970-е годы дом Глазуновых по улице Циолковского (бывшей Коровинской) был снесен. По улице Комарова, что пересекает улицу Циолковского, построили больницу, и место, на котором стоял дом № 53, отошло к ее территории. Но березка уцелела. То ли каким-то чудом, то ли благодаря хлопотам той же Анны Алексеевны (больница строилась для членов Обкома партии, среди которых был и ее зять).
Побывала я тогда в указанном в воспоминаниях Глазуновой месте, хотя со времени их написания прошло более десяти лет. Стояла березка: стройная, высокая, величавая. Стоит она и теперь, когда со времени первой публикации настоящей статьи прошло еще более десяти лет. По сути дела, это сенсация! До недавнего времени известна была только сирень, посаженная Циолковским во дворе того дома, где сегодня располагается Дом-музей. Каждую весну дарит сирень аромат своих цветов особым гостям музея. Например, весной 1998 года под сиренью стоял А.И. Солженицын. Но то кустарник, а тут – целое дерево!
Стоит березка у самой дороги, по которой чередой подъезжают к больнице машины «скорой помощи». Они как бы почтительно объезжают ее, делая небольшой изгиб. Стоит березка до сих пор. Нет у березки таблички. Нет вокруг нее и оградки. Ничто ее не выдает. Может быть, это и к лучшему. Мало ли в наше непростое время гибнет памятников? А она давно стала памятником. Живым памятником Циолковскому.
Уж лучше пусть будет неприметной…
Береза, посаженная К.Э. Циолковским осенью 1934 г. Калуга, 2017 г.
Е.В. Архипцева,
заведующая научно-методическим отделом музея
