Заглавной датой нынешнего года является 120-летие публикации первого теоретического труда по космонавтике. В 1903 г. в пятом майском номере журнала «Научное обозрение» в С.-Петербурге появилась статья К.Э. Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Так в самом начале XX века был установлен мировой приоритет России в разработке теоретических основ космонавтики. Лучшими умами на Западе и в США эта тема также разрабатывалась, но значительно позже. Для сравнения скажем, что первое западноевропейское исследование вышло в свет во Франции десять лет спустя, это была статья Р. Эсно-Пельтри «Соображения о результатах неограниченного уменьшения веса моторов». Как и работа Циолковского, она появилась первоначально в периодическом издании, в «Журнале теоретической и прикладной физики» за 1913г. Следующей по хронологии была работа американца Р. Годдарда 1920 года «Метод достижения предельных высот». И наконец, в 1923 г. в Германии вышла в свет фундаментальная книга Г. Оберта «Ракета в космическое пространство». Все четыре публикации исследовали теоретические вопросы ракетно-космической техники и возможности выхода человека в космическое пространство.

Судьба работы Циолковского 1903 года не была простой. Она написана в 1896-1898 гг., следовательно, Циолковский либо не торопился ее опубликовать, либо это удалось далеко не сразу. О редакторе С.-Петербургского журнала «Научное обозрение» М.М. Филиппове ученый писал: «Я благодарен Филиппову, ибо он один решился издать мою работу». Далее Циолковский отмечал, что редактор терпел неприятности от цензуры, публикация статьи затягивалась. Она должна была выйти в свет в феврале, но появилась только в мае. Основанный в конце XIX века как физико-математический, к началу XX-го журнал начал публиковать по преимуществу социально-экономические статьи, стал превращаться в марксистский орган, поэтому ко всем материалам департамент полиции и цензорный комитет относились настороженно. Таким образом, и журнал был неподходящий, мало распространенный, и подготовка к публикации проходила с трудом.

Еще одно непредвиденное обстоятельство помешало ученому получить авторские экземпляры майского номера. В июне при невыясненных обстоятельствах погиб Филиппов. В связи с этим в редакции проходил обыск, были изъяты некоторые документы, высказывалось предположение, что был конфискован и номер майского журнала. Видимо, это было не совсем так, во всяком случае он поступил и в продажу, и в библиотеки. Однако почему-то Циолковский не получил отдельных оттисков статьи, которые были ему обещаны вместо гонорара. Рухнула и его надежда напечатать в журнале продолжение своей работы. Оно было уже готово к лету 1903 года, однако журнал сразу после гибели Филиппова был закрыт, и поиски нового издателя длились годы. Характерно, что Д.И. Менделеев, хорошо знакомый с Филипповым и порекомендовавший этот журнал Циолковскому, так и не успел по той же причине издать в нем свою философскую работу «Заветные мысли» — итог многолетних размышлений о роли химической науки в становлении научного мировоззрения.

Вторая книга «Исследования мировых пространств реактивными приборами» вышла в свет только в 1911-1912гг, опять-таки в журнальном варианте. Циолковский построил это издание таким образом, чтобы в нем присутствовало резюме 1903г., чтобы широкий читательский круг смог ознакомиться с теорией космической ракеты. Первое издание все-таки не имело широкого резонанса. Первоначальное название работы было сохранено. Существует всего четыре книги под общим названием «Исследование…». Третью ученый издал в 1914г., это была тонкая брошюра, небольшое техническое дополнение к двум предыдущим. Последняя книга вышла в свет в 1926, и снова Циолковский публикует в ней основное содержание двух предшествующих изданий – 1903 и 1911-1912гг. Был и еще один выпуск этой книги в 1924 году под названием «Ракета в космическое пространство» с предисловием на немецком языке, подготовленным А.Л. Чижевским. И название (русская калька названия книги на немецком языке Германа Оберта 1923 года), и немецкое предисловие было рассчитано на ознакомление с этой публикацией западных ученых и специалистов.

Уже первая книга этой серии содержала теоретическое обоснование возможности достижения космических скоростей и создания летательного аппарата для пассажиров по типу ракеты. Первая работа кажется «сухой» из-за обилия математических формул. Это была необходимая теоретическая основа, на которой базировались все его дальнейшие прогнозы и размышления. Однако труд был интересен не только будущим инженерам – ракетчикам, так как он отвечал на множество вопросов:– Какие картины Земли, звездного неба и планет будут наблюдать небесные путешественники? – Каково самочувствие человека в невесомости, как обеспечить безопасность человека во время полета? — Какие перспективы откроет для человечества первый же выход в космическое пространство и что будет за тем, как человек обоснуется в околоземном пространстве?

«Стать ногой на почву астероидов, поднять рукой камень с Луны, устроить движущиеся станции в эфирном пространстве, образовать живые кольца вокруг Земли, Луны, Солнца, наблюдать Марс на расстоянии нескольких десятков верст, спуститься на его спутники или даже на самую его поверхность – что, по-видимому, может быть сумасброднее! Однако только с момента применения реактивных приборов начнется новая, великая эра в астрономии – эпоха более пристального изучения неба». Вот о чем писал Циолковский уже в начале века, когда и воздушный транспорт чувствовал себя еще крайне неуверенно, на смену несовершенным дирижаблям никак не могли прийти первые экспериментальные самолеты, не умевшие летать.

А Циолковский уже рисовал перспективы овладения всей солнечной энергией, лишь двухмиллиардную долю которой получает поверхность земного шара, для чего достаточно всего лишь построить гигантскую сферу из бесчисленных эфирных городов – искусственных космических жилищ человека, центром которой станет наше Солнце, с радиусом, равным расстоянию от Солнца до Земли. Сколько таких искусственных планет – земель сможет дополнительно освещать и обогревать наше светило, скольким миллиардам людей обеспечить комфортабельную жизнь!

Однако рано или поздно истощится и энергия Солнца – самой рядовой звезды на окраине нашей Галактики. Жизнь же человечества должна стать вечной. Тогда разумное начало оставит наше остывающее, выработавшее свой ресурс светило, чтобы направиться к новым, более молодым звездам. Что такое наша Земля, как не удобный космический экипаж, мчащийся по просторам Вселенной по изначально заданной орбите, кто мы такие, как не невольные пассажиры? В таком случае принцип перемещения в космосе, принцип полета не является чем –то экстраординарным, сочиненным человеком. Космическая пассажирская ракета и эфирный город, снабженный реактивными установками, то есть тот же пассажирский реактивный снаряд, могут рассматриваться как продолжение того природного принципа движения в космосе, который задан всем звездам и планетам как универсальный принцип устройства самой Вселенной. Человеку остается лишь слегка усовершенствовать его, применить к своему произвольно планируемому перемещению в космосе «в погоне за светом и пространством».

Было продумано и научно обосновано буквально все – от создания безопасных и комфортных условий для человека в ходе полета и последующей жизни человечества в искусственной среде эфирных городов до технического обоснования конструкции ракетного двигателя; от средств, призванных нейтрализовать усиленную тяжесть на старте (противоперегрузочные ванны) до психологического состояния человека, которому впервые предстоит шагнуть в открытый космос.

В последней книге «Исследования…» 1926 г. ученый отмечал, что уже существует возможность начать практические опыты по достижению космических скоростей, видимо, опираясь на успехи авиации. Поскольку обыкновенно человек идет от простого к сложному, от швейной иглы к швейной машине, от ножа к мясорубке, от конного экипажа к автомобилю, то к реактивному прибору – ракете весьма логично перейти от конструкции аэроплана. Тем более, что ракета неизбежно должна иметь черты аэроплана – для старта в условиях атмосферы земного шара, для возвращения на планету без затрат энергии взрывных двигателей, для спуска на любую планету с плотной атмосферой.

План завоевания межпланетных пространств, завершающий последнюю книгу 1926 года, начинается именно с этого пункта – устройства ракетного самолета с крыльями, обычными авиационными органами управления, но реактивным двигателем вместо бензинового мотора. Завершается он удалением человечества от угасающего Солнца к новым светилам, к ранее улетевшим в глубины космоса братьям. Однако, как и во всех последующих крупных трудах ученого по ракетно-космической технике, социологии, философии здесь тесно переплетаются технические, философские, социальные и нравственные идеи. Далеко не случайно пункт №14 провозглашает достижение индивидуального (личности, отдельного человека) и общественного (социалистического) совершенства. Нравственное и интеллектуальное развитие человека, переход к социалистическому типу общественного устройства и всемерное развитие техники как единственно возможного пути для облегчения труда и обретения безграничной сырьевой базы космоса идут бок о бок и немыслимы друг без друга.

С предыдущей датой связано 140-летие написания статьи «Свободное пространство». Весной 1883 года в Боровске молодой начинающий учитель Константин Циолковский создал рукопись, которую много лет спустя стали называть первой научной работой по космонавтике.

Какие картины откроются человеческому глазу, если вдруг оказаться в глубинах космоса? «Взгляните кругом – вы не увидите наше прелестное голубое небо в виде полушара с рассеянными кое-где светлыми облаками. Вы увидите мрачный, черный как сажа шар, в центре которого помещены вы. Внутренняя поверхность этого шара усыпана блестящими точками, число которых бесконечно больше числа звезд, видимых с Земли. Каким мертвым, ужасным представляется это черное небо, блестящие звезды которого совершенно неподвижны, как золотые гвозди в церковных куполах!»

Как жителю Земли приспособиться к жизни в космосе? Циолковский сам мысленно пребывал там и на многочисленных ярких примерах показывал этот мир. «Мне пить хочется; на расстоянии 10 метров от меня, ничем не поддерживаемый висит в пространстве графин с водой. В моем жилетном кармане часы, в моих руках – клубок тонких ниток. Конец нитки я привязываю к часам и эти часы бросаю по направлению, противоположному тому, в котором я вижу графин. Часы быстро от меня уходят; клубок ниток развивается; я же сам постепенно приближаюсь к графину. Я останавливаюсь и напиваюсь воды. Я стал тянуть часы назад к себе и свивать нить на клубок. Возвратив себе часы и нить, я снова могу в другом направлении совершить маленькое путешествие».

Но содержание статьи не ограничивается эмоциональным восприятием картин вселенной. На разных примерах она рассказывает о реактивном движении, единственно возможном способе перемещения в пустоте космического пространства. Самый яркий и содержательный пример, это образ обитаемого людьми космического жилища. Циолковский приводит рисунок стального шара, внутри которого в невесомости находятся его обитатели. Двигателями снаряда служат две пушки, а люди перемещаются внутри, отталкиваясь от стенок или отбрасывая от себя обыкновенные бытовые вещи.

Статья свидетельствует о том, насколько долгим был поиск научно обоснованного средства для выхода в космос. К идее космической ракеты ученый пришел далеко не сразу, и в 1883 году рассказал о возможности пребывания человека в космосе, еще не решив вопрос о том, каким образом туда попасть.

События 1893 года связаны с двумя научно-фантастическими повестями К.Э. Циолковского. В этом году он написал сочинение «Грезы о Земле и небе и эффекты всемирного тяготения» и впервые опубликовал повесть «На Луне».

Если вы захотите прочитать первое издание «Грез», которое вышло в свет в 1895 году, то вряд ли сможете найти эту книгу, дорогой читатель. Тогда книгу взялся издать калужский меценат А.Н. Гончаров, племянник известного русского писателя. Издание сопровождал скандал. Содержание книги не понравилось в обществе, на книгу появились отрицательные рецензии, а в калужском обществе даже стали поговаривать, что автора книги надо посадить в сумасшедший дом, а издателя на гауптвахту. Самолюбие Гончарова было задето. Он поссорился с Циолковским, забрал тираж из продажи, из всех магазинов. Хорошо, если уцелело несколько экземпляров еще в конце XIX века, сегодня же невозможно найти ни одного. Правда, позже повесть неоднократно переиздавалась, и интерес к ней был большой. В период с 1933 по 1961 гг. она вышла семь раз. Издание 1933 г. называется «Тяжесть исчезла». В этой книге есть чудесные рисунки, иллюстрирующие, например, невесомость на земле.

Невесомость на земле? Да возможно ли это? Циолковский утверждает, что можно изменить кажущуюся тяжесть, то есть наш с вами вес, уменьшить, или увеличить, или даже уничтожить совсем, например, в свободно падающем лифте. «Везде, где существует неравномерное или криволинейное движение, тяжесть изменяет свое направление и напряжение. Разного рода качели и карусели – места кажущегося изменения тяжести, которое сказывается в замираниях, головокружениях. Кто-то предложил эксплуатировать любителей сильных ощущений устройством особого развлечения. Оно состояло в том, чтобы камера с помещенными там «любителями» падала с высокой башни в резервуар с водой, где она понемногу теряла бы свою скорость и всплывала на свет божий к общему удовольствию публики и «любителей». Циолковский рассчитал, что, если такая камера будет падать с Эйфелевой башни, то пассажиры испытают невесомость в течение 8 секунд.

Но, чтобы поближе познакомить читателя с эффектами невесомости, Циолковский использует в своей повести вот такой прием: имитацию невесомости в обычном земном мире. А что, если исчезнет вдруг земная тяжесть, а все остальное, привычное, сохранится? «Вчера мы легли, как ни в чем не бывало, а сегодня проснулись в среде, свободной от тяжести… все полетело, закружилось, застукалось – и о нас, и о стены, и друг о друга… сюртук и шкаф плыли, красиво извиваясь и вибрируя; сапоги и чулки были в разных местах; полетишь за одним – другое запрячется в какой=-нибудь закоулок, наслаждаясь уединением… столы, стулья, кресла, зеркала, стоявшие в воздухе, кто как хочет, совершали степенные эволюции, как бы задумавшись… Когда мы отталкивали докучный предмет. Лезший в самые глаза, щекотавший ухо, волосы. То он метался как угорелый, из угла в угол, ударяя нас и сталкивая другие предметы. Карманные часы, пойманные случайно за цепочку, указали нам время и в награду были водворены в жилетный карман. Часы с маятником стояли и не приходили в действие: господин маятник отказывался качаться. Вода из графина от толчка вылилась и летала сначала в виде шара, а потом разбилась на капли, и наконец прилипла и расползлась по стенам».

А что, если слегка удалиться в космос и взглянуть на нашу Солнечную систему со стороны? «Если положить, что Земля – горошинка, то Солнце – великан-арбуз, Луна – просяное зернышко, Юпитер – яблочко побольше, Сатурн – яблочко поменьше, но с обнимающим его тонким кольцом, яблочка не касающимся, Уран и Нептун – две вишни, другие планеты и спутники – малые горошинки и зернышки; астероиды – песчинки и пылинки. Все эти яблочки, горошины, зернышки, песчинки и пылинки не только вертятся, как детские волчки. Но и движутся кругом арбуза-Солнца, который относительно их почти неподвижен и лишь только вращается. Планетная система лежит как бы в одном поле, которое уносит на себе все находящиеся на нем подвижные и неподвижные предметы». Так начинается повесть. Возникает впечатление, что великан держит на своей ладони игрушку – крошечную Солнечную систему и любуется ею.

В повести переплетаются различные мотивы, и каждый из них глубоко интересен. Вот Циолковский рассказывает о цивилизации, живущей в поясе астероидов. Здесь не столько фантастические, сколько философские мотивы:

«В поясе астероидов (Из фантастических рассказов чудака).
Как я попал на астероид. Кругом Солнца, кроме восьми крупных планет с их спутниками и астероидов, тоже довольно крупных и двигающихся между орбитами Марса и Юпитера, бегает масса планет совсем мелких, так что, при таких размерах, телескоп их не разглядывает. <>
Я был на астероидах и еще меньших планетах и видел там жизнь. О, это чудная страна!
Случилось это так.
Душа моя, после смерти, блуждая в небесных пространствах со скоростью света, между прочим, попала на один из астероидов; там нашлись мудрые существа, которые сумели одеть меня земной (человеческой) оболочкой, чтобы я сравнил земное с их небесным и передал потом жителям Земли.
Они окружили меня всеми заботами, дали мне искусственную атмосферу, замкнутую в шаровом, частью стеклянновидном приборе, в котором были растения с прекрасными, зреющими плодами, превосходно утолявшими голод и жажду.
Но этого мало; когда я хотел видеть их жизнь, они плотно закрывали мое тело, без нарушения его форм и свободы движений, особой довольно тонкой оболочкой, предохраняющей его от опасного отсутствия атмосферного давления; они снабжали меня сосудами с кислородом и разными другими аппаратами, имевшими связь с моим телом и заменявшими на некоторое время воздух и питание. Аппараты эти, благодаря почти полному отсутствию тяжести, не были бы для меня обременительными, если бы были и в тысячу раз массивнее!
Так я выходил из своего жилища и все видел. Для них же было безразлично – жить в атмосфере или без нее, потому что газы и вообще все посторонние тела не могли проникать через их кожу; слой атмосферы только немного замедлял их питание солнечными лучами.
Когда я привык к ним и научился их зрительному языку (мне они приспособили особый механизм для «картинного» выражения своих мыслей), я с ними много беседовал.
Не буду говорить о формах их тела, потому что понятия о красоте, даже у одной породы двуногих, крайне субъективны; несмотря на это, могу сказать, что и для меня – человека – формы их показались в высшей степени изящны…
Нужно ли напоминать, что с астероидов Солнце кажется совсем маленьким и светит и греет в три, четыре, пять, даже двадцать раз слабее, чем на Земле. <> Поэтому, судя по месту моего пребывания, для меня требовалась большая или меньшая защита от холода. Жители же, тамошние, чересчур удаленные от Солнца, имели кровь холодную, как наши рыбы и насекомые, и были сотканы из веществ трудно замерзающих.
Моя беседа с туземцами. Откуда вы? – спросил я однажды у них.
— Мы переселенцы с других больших планет.
— Как же вы попали сюда и как живете в пустоте, когда ваши тела были приспособлены к жизни в атмосфере?
— Как мы попали сюда – это я не могу вам объяснить, до такой степени оно сложно; что же касается атмосферы, то наши тела преобразовывались понемногу и применились к жизни в пустоте, как у вас водные животные постепенно превращались в сухопутных и нелетающие в летающих. Вообще, на планетах сначала появлялись водные животные, потом – живущие в воздухе и, наконец, в пустоте…
— Я никогда не видал, прервал я, — чтобы вы ели; скажите, пожалуйста, чем вы питаетесь?
— Мы ничего не едим в том смысле, как вы это понимаете; мы питаемся и развиваемся подобно растениям – действием солнечных лучей.
— Это восхитительно, что вам не нужно заботиться о куске хлеба и не нужно убивать и пожирать слабейших; ваша жизнь – давнишняя моя мечта, казавшаяся мне неисполнимой».

Так Циолковский впервые высказал свою мечту об иной цивилизации.

*****
Повесть «На Луне» другого плана. Двое друзей неожиданно оказались на Луне. Они пробуют свои силы в условиях уменьшенной тяжести, путешествуют, приспосабливаются к низким и высоким температурам, исследуют Луну. Вся повесть представляет собой мысленный многоаспектный эксперимент по физике. Почему солнце слепит, а тени необыкновенно резкие, иссиня-черные? Можно ли взвесить предмет на рычажных весах? Как вскипятить самовар? Можно ли зажечь свечи или факелы? Что будет с закупоренной бочкой с водой, если ее выставить на солнцепек? Почему, будучи на Луне, мы видим не наше привычное голубое небо, и черный свод?

Удивительно то, что ученый соединил несоединимое – физические условия на поверхности Земли и на поверхности Луны. Молодые люди пребывают в условиях вакуума и низких (-150) и высоких (+150) температур, не говоря о радиации, в обычных земных костюмах без специальной защиты. Живут в обычной земной усадьбе с подвалами и заборами. Это земная реальность.

Но в то же время бочки с водой взрываются, самовар вместо горячего чая выдает пузырьки раскаленного пара, деревянные части дома и служб в усадьбе обугливаются от действия солнечных лучей в течение лунного дня, металлический фонарь оплавился по той же причине.

Повесть настолько привлекательна, что ее многократно переиздавали с иллюстрациями разных художников.

Сложилось так, что в 1928 году Циолковский опубликовал в Калуге целый ряд брошюр технического и гуманитарного плана. Перечень только этих статей сам по себе говорит о разнообразии тем, над которыми ученый работал параллельно:
«Прошедшее Земли». Калуга, 1928.
«Будущее Земли и человечества». Калуга, 1928.
«Воля вселенной». Калуга, 1928.
«Ум и страсти». Калуга, 1928.
«Любовь к самому себе, или истинное себялюбие». Калуга, 1928.
«Общественная организация человечества». Калуга, 1928.
«Моя пишущая машина. Двигатели прогресса. Новое о моем дирижабле и последние о нем отзывы. Мелочи». Калуга, 1928.
«Дирижабль из волнистой стали». Калуга, 1928.

Обратимся к содержанию статьи «Будущее Земли и человечества». Будучи уверенным в многочисленности обитаемых миров, в населенности космоса ученый задался вопросом – какова судьба бесчисленных населенных планет и их существ. Судьба у всех одна, и счастливое будущее Земли есть счастливое настоящее всего космоса.

Земля есть пустыня – неожиданно утверждает он. Много неосвоенного пространства, а главное, неосвоенных ресурсов. Если многократно увеличится население земного шара, можно будет создать трудовые армии для преобразования мирового океана, освоения пустынь, полярных областей. В конечном счете весь земной шар превратится в цветущий сад, население изменит климат, качество атмосферы, поверхность мирового океана превратится в одну плодородную область, расположенную на искусственных плотах. Подобные преобразования вызывают массу вопросов, однако пафос статьи в другом. Это объединение населения земного шара, постановка общих задач, единство цели и единство действия в интересах всех. Ценность социальной утопии, которую развернул перед нами Циолковский, в реализации прогресса, который возможен исключительно при отсутствии всякого рода границ – политических, административных, религиозных.

Кроме того, в этом году ученый работал над сочинениями «Основы объединения человечества», «Теоремы жизни», «Совершенство жизни вселенной», «Что делать на Земле».

110 лет назад Циолковский опубликовал брошюру «Первая модель чисто металлического аэроната из волнистого железа» (1913 г.) Теме дирижаблестроения ученый посвятил много страниц и специальных, и научно-популярных работ. Он любил воздухоплавательный транспорт, предсказывал ему большое будущее.

Начиная с 1880-х гг. Циолковский разрабатывал свой собственный проект цельнометаллического дирижабля переменного объема, опередил новаторские идеи графа Цеппелина. «Первая модель чисто металлического аэроната из волнистого железа» — лучшая из популярных статей. В ней ученый нарисовал картины нашего с вами технического настоящего. Но вместо засилья автомобилей, поездов и самолетов мы находим преобладание дирижаблей…

Обратимся к главе «Картина после введения аэронатов в жизнь»: «Что это за черная полоска виднеется вдали на горизонте? Это металлический воздушный корабль. Вот он ближе и ближе: темная черточка понемногу растет, удлиняется и утолщается; сверкают временами ее части; стали видны окна длинной каюты, оперение. Доносится гул машины. Блестит прозрачный круг гребного винта. Из окон посматривают лица любопытных пассажиров.

Немногие уже обращают внимание на часто пролетающих воздушных гигантов. Гораздо больше дарят вниманием пароходы и поезда, так как они где-то в сторонке, в глубине, и их видят гораздо реже. <> Вот аэронат останавливается близ города… Выходят пассажиры, садятся на трамвай, катят домой. Из города едут им навстречу отправляющиеся в воздушное путешествие. Покупают билеты по десять копеек за сто верст. Спешат занять места поближе к окнам, чтобы насладиться картиной с высоты птичьего полета… Смотрели и раньше, но не могут насмотреться».

Циолковский предвидит расширение торговли между странами и континентами, расцвет промышленности, удешевление стоимости проезда и провоза товаров всех видов. Покоряет логика, с которой он убеждает нас в преимуществе воздушных путей: не нужно дорог, не нужны туннели и железнодорожные пути, речные каналы и морские гавани. Нет необходимости бороться с морским штормом – если возникнет шторм воздушный, корабль просто меняет высоту полета. «Где мы живем? Не на берегу ли океана, у самой гавани? Нет! Наше место гораздо удобнее, хотя кругом, на большое расстояние нет ни рек, ни озер, ни морей; нет и сухопутных дорог. Один воздушный путь все заменил, все дал…».

Можно смело утверждать, что сочинения Циолковского на религиозные темы мало кто читал. Тем не менее ученый уделил этому вопросу много внимания и оставил нам ряд текстов – искренних размышлений о роли высших сил, о нравственности человека, о нашей ответственности перед волей вселенной, которая гармонизирует все сущее, о светлом будущем человечества и каждого человека.

100 лет назад были написаны два из целого ряда оригинальных произведений, проникнутых искренней верой в высшие силы. Эти сочинения «Благодарность» и «Заповеди Моисея».

В роли молитвы выступает короткий текст «Благодарности».

Благодарность
(1923 г.)
Обращаюсь к тебе, причина всего существующего!
Вот Земля! Как громадна она! Она может прокормить в тысячу раз больше людей, чем кормит сейчас.
Как красивы ее моря, горы, воздух! Сколько богатств она содержит! И все их извлечет когда-нибудь человек.
Вот Солнце! Оно испускает лучей в 2 миллиарда раз больше, чем получает вся Земля. Человеку дан разум, с помощью которого он воспользуется и этой солнечной энергией. Ее достаточно, чтобы прокормить человечество и тогда, когда оно увеличится в тысячу миллиардов раз!
Разум, который ты дал человеку, отделит его от Земли и позволит ему использовать все богатства Солнечной системы.
Вот она со своими тысячами планет, с беспредельным эфирным пространством. Вполне годным для жизни людей.
Мы мысленно смотрим с одной из этих планет и видим множество звезд и между ними 8 крупных блуждающих светил. Это крупнейшие планеты. Одна из них – наша Земля… Ты поместил нас на небесах, прежде чем мы это узнали. Небеса – наше жилище. Они будут и вперед им же, только небеса будут иметь другой вид. Всю солнечную систему ты дашь нам. Вот туманная полоса Млечного Пути, обнимающая кругом небо! Из миллиардов звезд состоит он. И каждая звезда его, вблизи, оказывается солнцем не менее могущественным, чем то, которое дает жизнь нашей Земле. По нескольку солнц ты мог бы подарить каждому из жителей Земли и на то истратил бы ты один Млечный Путь.
Каждое их этих Солнц окружено тысячами планет, пригодных для жизни. Каждому человеку ты можешь даровать эти тысячи и еще останется у тебя без числа.
Ты причина бесконечного множества млечных путей. Не остановился бы ты, если бы захотел дать каждому из нас несколько млечных путей – с миллиардами пылающих солнц, с тысячами миллиардов кружащихся вокруг них планет.
Как беспредельны твои богатства!
Твой мир переполнен жизнью. Таких несовершенных планет, как Земля – одна на биллион. Огромное число их населено совершенными существами. Такие же окружают звезды, живя в эфире в особых жилищах.
Наша земная судьба – устроит Землю, достигнуть совершенства и расселиться по Солнечной системе. А затем занять свободные солнца и усовершенствовать негодные планеты с неудавшимся населением.
Ты дал каждой малейшей частице твоего космоса вечную жизнь. Она всегда была и будет. Эта жизнь беспредельна и блаженна.
Как я отблагодарю тебя за твои неоценимые дары!
Со смертью конец моим мукам. Я восстану в совершенстве и приму блаженное существование, которое никогда не прекратится. Если и придется нести службу, подобную земной, то только одно время на биллионы таких же времен счастья.

И «Заповеди Моисея», и переложение Четвероевангелия (чем также занимался Циолковский) – свидетельства глубокого многолетнего интереса к священным книгам и одновременно их критического осмысления. Зачастую ученому казалось, что важные истины изложены устаревшим языком, затемнены. Так, полагая, что заповеди Моисея представляют собой одну из попыток разума объединить человечество и вести его к счастью, он попытался чрезвычайно кратко изложить их суть:
В конце концов заповеди мы бы написали так. Порядок немного изменяем (6 и 7 заповеди переставляем).
1. Я твой единственный повелитель. Я – идея, мысль, ведущая все существа к благу и неугасаемой жизни.
2. Никому кроме меня не повинуйся и никому не служи: ни тому, что видишь на Земле, ни тому, что наблюдаешь на небе. Не служи и их изображениям (Избранные нами начальники служат делу любви. Повинуясь им, мы повинуемся высшей идее и потому не нарушаем заповедь).
3. Не извращай меня, т.е. не извращай идею милосердия.
4. Часть своего времени посвящай мне, т.е. приобретению познаний и развитию ума. Если пьешь, ешь, спишь, то не забывай, что это не для удовольствия, а для поддержания высшей жизни. Так что все время старайся отдавать мне.
5. Не оставляй родителей в нужде и прислушивайся к их советам. Будешь через это счастливее и долголетнее. (Старые опытнее и потому, повинуясь им, сделаешь меньше ошибок, чем повинуясь себе).
6. Не изменяй жене и не оставляй семью в нужде.
7. Никогда не убивай людей: ни на войне, ни преступников. Последних судит закон и обезвреживает лишением свободы. Будь милосерд к животным и устраняй их без мучений, как несовершенных.
8. Не воруй и не приобретай больше, чем необходимо для здоровой жизни и плодотворной деятельности.
9. Не лги. Слова, жесты и все поступки твои должны согласоваться с мыслями и истинными явлениями.
10. Не завидуй и не думай о нарушении заповедей.

К. Циолковский

8 января 1903 г. Циолковский приступил к работе над рукописью, которая стала первым системным трудом ученого по философии. Статья называется «Этика или естественные основы нравственности». Начало работы было связано с трагическим событием. 2 декабря 1902 г. в Москве погиб старший сын семьи Циолковских Игнатий. Главная версия свидетельствовала о том, что юноша покончил с собой. Талантливый молодой человек отлично учился в гимназии, поступил на физико-математический факультет Московского университета, но девятнадцатилетним ушел из жизни. Тяжелый удар постиг родителей, Варвару Евграфовну и Константина Эдуардовича. Смерть сына побудила ученого приступить к труду, одним из главных мотивов которого стала теория бессмертия.

В начале Циолковский обращается к истории философии, чтобы подчеркнуть свое философское кредо: материалистический монизм и соединение панпсихического атомизма с теизмом. Статья свидетельствует о том, что взгляды 45-летнего Циолковского на природу вещей вполне сложились. В своем сознании он соединяет материалистический подход к действительности с верой в Бога (теизм); отрицание традиционных религий с убеждением в бессмертии материи, как всего сущего, так и родового бессмертия человека.

В основе теории бессмертия лежит понятие атома-духа – изначального кирпичика материального мира. Атом-дух обладает элементарным свойством психической чувствительности, потенциальной способностью ожить. Она не проявлена в минералах, элементарно проявляется в простейших формах жизни, в большей степени в составе растений и животных и в высшей степени в организме человека. Поскольку происходит всеобщее перемешивание материи (излучение звезд переходит в материю планет этих звездных систем и т д.), каждый атом является путешественником во времени и пространстве, постоянно принимает участие в круговороте вещества и периодически принимает участие в жизни разных существ. «Везде только одни живые атомы: они и в пылающих солнцах и в горячей глубине планет, и в холодных туманностях, и на дне океанов, и в воздушных высотах. Они и в животных, и в растениях, и в камнях, и в огне». Человек не может «выпасть» из этого вселенского круга, он рождается вновь и вновь, коль скоро природа создает сложные конгломерации атомов – человеческие организмы. Каждый человек (Иванов, Петров, Сидоров) будет жить снова и снова в бесконечности времен. Популярно ученый рассказал о своей теории в повести «Приключения атома». В главке «Смерть» ученый передал содержание прощального слова, сказанного над телом ушедшего из жизни: «Умирая, он в то же время родился, чтобы жить вечно в жизни более совершенно и более прекрасной, чем наша. Пройдут сотни тысяч лет, прежде чем наш друг воплотится. …для умершего те же длинные времена пройдут, как сон, как минута. Он в своем небытие их не заметит, и покажется ему, при воскресении, что он только проснулся. Умирал сейчас, но вместо смерти получил радость новой жизни – чудного возникновения, особого рождения. Впрочем, не будут тогда так прозаично родиться, как родимся мы, а скорее как цветы или плоды».

Читателя может заинтересовать название статьи, «Этика или естественные основы нравственности». Чтобы понять Циолковского, надо читать «Этика или естественнонаучные основы нравственности». Базой естествознания ученый считает свой постулат о психической чувствительности всей материи и ее всеобщем перемешивании. Следовательно, каждый атом вещества последовательно живет жизнью всех земных существ, все едино. Это единство диктует благоденствие каждого живого существа и всеобщее благоденствие. Циолковский приводит такой пример: наука обосновывает учение буддизма и учение вегетарианства. Высший эгоизм каждой мыслящей души состоит в признании права на счастливую жизнь каждого животного в частности и каждого живого существа вообще. В конечном итоге речь идет о благоденствии каждого атома в природе.

Статья оказалась программной (в ней Циолковский рассуждает о времени, пространстве, материи, движении) и работа над ней продолжалась много лет. Однако сложилось так, что писать ее ученый начал в год двадцатилетия Игнатия Циолковского, и 2 августа 2023 г. исполнится 140 лет со дня рождения старшего сына в семье Циолковских.

В.И. АЛЕКСЕЕВА
заслуженный работник культуры РФ