Научные связи К. Э. Циолковского в Петербурге (Ленинграде)

А.В. Костин

Доклад на Вторых Чтениях, посвященных разработке научного наследия и развитию идей К.Э. Циолковского (Калуга, 16 – 18 сентября 1967 г.).

Опубликован: Труды Вторых Чтений, посвященных разработке научного наследия и развитию идей К.Э. Циолковского (Калуга, 16 – 18 сентября 1967 г.). Секция «Исследование научного творчества К.Э. Циолковского». – М.: 1968 г. – С. 43 – 49.

С давних пор семья Циолковских была связана с Петербургом. Здесь учился в Лесном институте отец ученого, Эдуард Игнатьевич. Окончив учебное заведение в 1841 г., он работал лесничим в Петербургской губернии.

Здесь жила сестра ученого Мария Эдуардовна, давшая приют его дочери Любови Константиновне, приехавшей в столицу, чтобы получить высшее образование. Л.К. Циолковская, являвшаяся последние годы жизни отца его секретарем, любила этот город. Здесь, в колыбели революции, началась ее революционная деятельность. Отсюда она была выслана в провинцию царским правительством за участие в рабочем движении.

Огромное влияние на формирование мировоззрения молодого Циолковского оказали произведения прогрессивных петербуржцев Н.А. Некрасова, Н.А. Добролюбова, Н.Г. Чернышевского, Д.И. Писарева. «Писарев, — писал Константин Эдуардович, — заставлял меня дрожать от радости и счастья. В нем я видел тогда второе «Я» [1].

Хотелось бы особо отметить, что Константин Эдуардович очень интересовался человеком, чье имя носит город — Владимиром Ильичом Лениным. У дочери Любови Константиновна, у зятя Ефима Александровича Киселева, встречавшегося с великим вождем, он подробно расспрашивал о Ленине, интересовался его жизнью. Циолковского восхищали первые декреты Советской власти и победы Красной армии на фронтах Гражданской войны.

Знал о Циолковском и Владимир Ильич. Под правительственным постановлением о назначении Циолковскому пожизненной повышенной пенсии стояла подпись «В. Ульянов (Ленин)».

Со многими жителями Петербурга-Ленинграда Циолковский был связан перепиской. Только в архиве АН CCCР хранится, по приблизительным подсчетам, более двухсот писем, полученных ученым в разное время от более чем восьмидесяти его корреспондентов этого города [2].

Одному из них, ленинградскому астроному В.И. Прянишникову, он писал в 1932 г.: «Никогда не забуду Ваших услуг по распространению идей звездоплавания и металлического дирижабля» [3].

Переписка Циолковского с научной общественностью Петербурга завязалась в 1882 г. и продолжалась до последних дней жизни.

В 1883 г., через два года после того, как царские палачи казнили в Петербурге Николая Кибальчича, разработавшего в тюрем¬ной камере проект реактивного аппарата для полетов в воздухе, Циолковский, скромный уездный учитель, заносил в тетрадку свои мысли относительно проблем покорения Вселенной. Именно в этой работе, за двадцать лет до опубликования в столичном журнале своего «Исследования мировых пространств реактивными приборами», 28 марта Циолковский отметил, что реактивный принцип, пожалуй, единственно возможный способ для осуществления полетов в космическом пространстве. Но об этом своем «черновом» открытии реактивного двигателя Константин Эдуардович впоследствии не упоминал. Когда он писал «Исследование…», то со свойственной ему честностью указал, что толчок к глубокому изучению данной проблемы дала ему брошюра Н. Федорова «Новый принцип воздухоплавания, исключающий ат¬мосферу как опорную среду», которая вышла в 1896 г. в Петербурге.

Особенно тесной и особенно полезной для провинциального, до наивности неопытного в житейских делах, да к тому же еще полуглухого ученого была связь с научными организациями Петербурга и с рядом научных журналов. Д.И. Менделеев, Н.Е. Жуковский, И.М. Сеченов, А.Г. Столетов, М.А. Рыкачев — вот далеко не полный список светил русской науки, которые пытались помочь Константину Эдуардовичу в его первых робких шагах в науке.

В 1904 г. Циолковский писал: «…лет 23-24, будучи уже учителем, я представил рукописные работы в С.-Петербургское Физико-Химическое Общество. Отнеслись ко мне весьма сочувственно. Работы эти: «Теория газов», «Механика животного организма» (о которой добрый отзыв сделал профессор Сеченов), «Продолжительность лучеиспускания солнца» [4]. Константин Эдуардович был избран членом этого Общества.

В 1890 г. Циолковский послал знаменитому химику Д.И. Менделееву (занимавшемуся также и вопросами воздухоплавания) свою работу о дирижабле и бумажную модель его складывающейся оболочки: «Не знаю, подействовало ли мое письмо или модель, вспомнил ли добрейший профессор трагическую историю изобретателей и мыслителей, позорящую человечество, но только он обратился с моей рукописью и моделью в VII (Воздухоплавательный) отдел Технического общества…» [5]. «Добрейший профессор!» С какой теплотой и уважением говорил Константин Эдуардович о Менделееве. И это глубокое уважение он пронес через всю свою жизнь.

Дмитрий Иванович, в свою очередь, назвал Циолковского «очень талантливым господином» [6].
Работы Менделеева по воздухоплаванию были известны Константину Эдуардовичу. Совет великого химика: «…с высоты общих теоретических соображений в деле сопротивления должно спуститься до опыта и измерений» [7] Циолковский воспринял как совет глубоко заняться вопросами аэродинамики. Он проводит опыты сначала во дворе и на крыше в ветреную погоду, а затем в 1897 г. строит первую в России «воздуходувку» для испытания моделей, подобных будущим летательным аппаратам.

В 1899 г. Циолковский обратился в Петербургскую Академию Наук с просьбой оказать ему материальную помощь на продолжение работ по изучению сопротивления воздуха. Молодого ученого поддержал академик М.А. Рыкачев, и ему была выдана субсидия в сумме 470 рублей. «Академия дала о моих трудах, — писал молодой исследователь, — благосклонный отзыв, но ввиду множества сделанных мною оригинальных открытий отнеслись к моим трудам с некоторым сомнением. Теперь (1913 г.) Академия может порадоваться, что не обманулась во мне и не бросила денег на ветер. Благодаря последним опытам Эйфеля самые странные мои выгоды подтвердились» [8].

В 1901 г., когда Циолковского уже знали научные круги России, к нему обратился петербургский литературовед А.И. Яцимирский, задумавший создать книгу «Галерея русских самородков».
На просьбу прислать автобиографию Константин Эдуардович ответил отказом: «Если мне не удастся написать автобиографию и завещать потомству для напечатания после смерти, то ведь беда не велика, большинство даже знаменитых людей осталось без автобиографий, что, пожалуй, делает им только честь, потому, что доказывает, как они мало думали о себе и как много о других» [9].

В Петербурге в 1903 г. был опубликован труд ученого, положивший начало новой науке — космонавтике, явившийся первой в мире научной работой на тему покорения заатмосферных далей — «Исследование мировых пространств реактивными приборами».

История публикации этого классического труда (точнее, первой его части) связана с именем Д.И. Менделеева.

Сын редактора журнала «Научное обозрение» М.М. Филиппова Борис Михайлович писал: «Никакие доводы отца об огромном научном значении работы Циолковского не помогли. Тогда М.М. Филиппов решил посоветоваться со своим другом и учителем Д.И. Менделеевым, принимавшим активное участие в жизни «Научного обозрения».

Ознакомившись с работой Константина Эдуардовича и выслушав жалобы редактора на цензурный произвол, Менделеев сказал ему:

«Ну, конечно, цензор есть цензор. Он ведь получает жалованье не за разрешения, а за запрещения. Но я вам дам совет не как химик, а как дипломат. Сведите все ваши доводы в защиту Циолковского к пиротехнике. Докажите им, что, поскольку речь идет о ракетах, это очень важно для торжественных праздников в честь тезоименитства государя и «высочайших особ». Вот пусть тогда вам запретят печатать статью!» [10].

В 1911 г. в письме в редакцию «Вестника воздухоплавания» Циолковский, предлагая для публикации 2-ю часть «Исследований…» писал: — «Время было строгое, когда печаталось начало моей статьи, и редактор, как он писал, терпел неприятности от цензуры, если не больше. Оттиски (особые), как видно, были конфискованы, так как я не мог их получить даже за деньги из типографии, и говорить со мной о них не стали…» [11].

Говоря о связях Константина Эдуардовича с Петербургом, нельзя не остановиться на тех замечательных людях, которые пропагандировали его труды. Это профессора воздухоплавания Николай Алексеевич Рынин и Александр Григорьевич Воробьев, известный летописец авиации Александр Алексеевич Родных, прекрасный популяризатор физики и математики Яков Исидорович Перельман, замечательный писатель-фантаст Александр Романович Беляев и другие.

Рынин, Родных, Перельман начали борьбу за приоритет России и Циолковского в области реактивного движения и космонавтики еще до революции.

А.А. Родных, отмечая трудности в работе Циолковского до Beликого Октября, с горечью говорил, что Константину Эдуардовичу оставалось только философски отмечать в своих новых брошюрах годы рождения своих идей и работ, затеи появлявшихся за границей при более счастливых условиях. Родных подчеркивал, что если бы царское правительство предоставило ученому возможность работать при более благоприятных условиях, то мы давно бы имели многое свое, нужное для авиации.

А о Якове Исидоровиче Перельмане Циолковский с теплотой писал: «Широким кругам читателей идеи мои стали известны лишь с того времени, как за пропаганду их принялся автор «Занимательной физики» Я.И. Перельман, выпустивший в 1915 г. свою популярную книгу «Межпланетные путешествия». Это сочинение явилось первой в мире серьезной, хотя и вполне общепонятной книгой, рассматривающей проблему межпланетных перелетов и распространяющей правильные сведения о космической ракете» [12].

Перельман горячо отстаивал приоритет Циолковского, особенно в ракетном деле, и ученый был ему глубоко благодарен:

9 декабря 19I3 г. он писал: «Письмо Ваше и статью в «Совр. слове» получил и с удовольствием прочел. Вы подняли (с В.В Рюминым) дорогой мне вопрос, и я не знаю как Вас благодарить. В результате я опять занялся ракетой и кое-что сделал новое» [13, л.2].

В семье ученого и в Государственном Музее истории космонавтики хранится несколько книг Перельмана с теплыми дарственными надписями, адресованными Циолковскому. При активной помощи Якова Исидоровича в 1929 г. в Ленинграде была переиздана, впервые после революции, повесть Циолковского «На Луне».

В последующие годы Циолковский также делился с Перельманом всеми своими научными новостями. Их связывала теснейшая деловая переписка. Не случайно, что о новом способе достижения космических высот с помощью «Эскадрильи ракет» он сообщает первому Якову Исидоровичу. Привожу это письмо, т. к. оно имеет несомненный интерес:

«Сорок лет я работал над реактивным полетом, в результате чего дал, по общему признанию, первый в мире — теорию реактивного движения и схему реактивного корабля. Через несколько сотен лет, — думал я, — такие приборы залетят за атмосферу и будут уже космическими кораблями. Непрерывно вычисляя и размышляя над скорейшим осуществлением этого дела, вчера, 15 декабря 1934 года, после шести часов вечера, я натолкнулся на новую мысль относительно достижения космических скоростей.
Последствием этого открытия явилась уверенность, что такие скорости гораздо легче получить, чем я предполагал. Возможно, что их достигнут через несколько десятков лет, и, может быть, современное поколение будет свидетелем межпланетных путешествий.

Таким образом, идея 15 декабря приблизила реализацию космической ракеты, заменив в моем воображении сотни лет (как я писал в 1903 году) только десятками их» [13, л.7].

В 1931 г. другой популяризатор Циолковского Николай Алексеевич Рынин, составитель первого энциклопедического труда «Межпланетные сообщения», выпустил свою замечательную книгу «К.Э. Циолковский, его жизнь, работы и ракеты». Можно было бы подробнее говорить о тесном контакте Циолковского и Рынина, но на «Чтениях» этому посвящен отдельный доклад. Хотелось бы только сказать, что в 1921 г. Рынин и Родных приглашали К.Э. Циолковского в Петроград и предлагали ему занять вакантное место преподавателя физики или математики в Институте путей сообщения, именно в том институте, где весною 1914 г. проходил Воздухоплавательный съезд, на котором присутствовал Циолковский.

Нельзя обойти молчанием и дружбу К.Э. Циолковского с писателем Александром Беляевым, опубликовавшим ряд произведений, раскрывающих идеи Циолковского, в числе которых были книги «Прыжок в ничто» и «Звезда КЭЦ». Последняя — о жизни и работе людей на внеземной станции, носящей имя основоположника космонавтики. После смерти Циолковского Беляев продолжал переписку с семьей ученого и только что созданным Домом-музеем Константина Эдуардовича.

Хотелось бы еще сказать о связи Циолковского с ракетчиками Ленинграда. Я имею в виду Газодинамическую лабораторию (ГДЛ), с сотрудниками которой Циолковский переписывался. Когда в Москве на базе МОСГИРДа и ГДЛ в 1933 г. был создан Реактивный научно- исследовательский институт, Циолковский составил «Программу работ РНИИ» [14].

Много думая о будущем нашей планеты и человечества, Циолковский интересовался вопросом изучения морских глубин и использования их богатств на благо человека. Именно в ленинградский журнал «Эпрон» послал он свою статью «Наибольшая глубина погружения океанской батисферы». В этой работе, написанной за 10 лет до аналогичных работ швейцарского ученого О. Пикара, Циолковский дает определение двум типам глубоководных аппаратов: подвесного и автономного, высказывает ряд интересных мыслей по конструкции и оборудованию такого глубинного снаряда с гидронавтами на борту, указывает на наиболее рациональную систему подвески аппарата на тросах, на новые материалы для изготовления ряда элементов батисферы.

Как следует из изложенного, связь Циолковского с городом на Неве была долгой и разносторонней, и это особенно приятно отметить нынче, накануне 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции, которая произошла в славном русском городе и мощной волной прошла по всей нашей стране.

Литература и источники

1. Циолковский К.Э. Черты из моей жизни, январь 1935 г., Архив АН СССР, ф. 555, on. 2, д. 14, д. 12 об.
2. Рукописные материалы К.Э. Циолковского. Труды Архива АН СССР. Вып. 22. И., «Наука», 1966.
3. «Советская Россия», 31 июля 1965, № 179.
4. Циолковский К.Э. Простое учение о воздушном корабле и его по-строении. Калуга, 1904. Предисловие автора, стр. V.
5. Перельман Я.И. Циолковский, его жизнь, изобретения и научные труды. М.-Л., Гостехиздат, 1932, стр. 31.
6. Письмо Д.И. Менделеева от 26 сент. 1890 г. члену Русского технического общества В.И. Срезневскому. ЦГИАЛ, ф. 90, оп.1, д. 488, л. 189.
7. Космодемьянский А.А. К.Э. Циолковский — его жизнь и работы по ракетной технике. М., Воениздат, I960, стр. 28.
8. Перельман Я.И. Циолковский. Жизнь в технические идеи. М.-Л., ОНТИ, 1937, стр. 106.
9. Газета «Молодой Ленинец” (Калуга), 15 сентября 1963, № 110.
10. Арлазоров М. Циолковский. М., «Молодая Гвардия», 1963, стр. 162.
11. Письмо К.Э. Циолковского от 12 авг. 1911 г. редактору «Вестника воздухоплавания». Архив АН СССР, ф. 555, on. 4, д. 6а.
12. Циолковский К.Э. Предисловие к кн.: Я.И. Перельман. «Межпла¬нетные путешествия», изд. 6-е. Л., 1929, стр. 6.
13. Циолковский К.Э. Письма Я.И. Перельману. Архив АН СССР, ф. 555, on. 4, д. 17.
14. Архив АН ССР, ф.555, оп.1, д.96.