О научных связях К.Э. Циолковского и В.В. Рюмина

Б.М. Цирков

Доклад на Третьих Чтениях, посвященных разработке научного наследия и развитию идей К.Э. Циолковского. Секция «Исследование научного творчества К.Э. Циолковского».

Опубликован: Цирков Б.М. О научных связях К.Э, Циолковского и В.В. Рюмина// Труды Третьих Чтений, посвященных разработке научного наследия и развитию идей К.Э, Циолковского (Калуга, 17 – 18 сентября 1968 г.). Секция «Исследование научного творчества К.Э. Циолковского». – М.: 1969. – С. 46 – 60.

Биографы К.Э. Циолковского знают, сколь немногословен, сдержан и осторожен был Константин Эдуардович в оценке окружавших его людей.

К числу лиц, пользовавшихся его особым расположением, можно причислить немногих ученых, инженеров, популяризаторов науки и близких друзей семьи. Одним из них был Владимир Владимирович Рюмин (I874-1937).

До недавнего времени имя Рюмина почти совсем не упоминалось в печати. Однако его место и роль в творческой жизни Циолковского, а также оценка деятельности Рюмина самим ученым заставляют внимательно отнестись к этой личности.

Константин Эдуардович, как следует из документов, высоко ценил Рюмина: «Я … горжусь, что судьба свела меня с благородным и проникновенным сердцем», — писал ученый Рюмину 12 декабря 1930 г. (1, л.16). Обращает на себя внимание и более раннее (1927 г.) высказывание Циолковского: «Вы себя не умеете ценить. Такие вдумчивые и глубокие люди — крайняя редкость. Мне встретился только один такой человек, это — Вы» (1, л.10). Отметим, что в это время Константин Эдуардович был уже близко знаком с такими уважаемыми им людьми, как ленинградский ученый-популяризатор науки Я.И. Перельман (1882-1942), профессор Н.А. Рынин (I877-1942) и др. Однако из этой плеяды своих друзей, столь много сделавших для популяризации идей ученого в широких массах общественности, Константин Эдуардович с особой теплотой выделяет Рюмина.

В. В. Рюмин родился 12 июля (29 июня) 1874 г. в селе Большая Усмань бывшей Воронежской губернии в семье заводского инженера. В 1891 году окончил курс Лодзинского Высшего ремесленного училища, затем был студентом Рижского политехникума, вольнослушателем физико-математического факультета Московского Университета. В 1899 г., с отличием окончив Харьковский технологический институт и получив специальность инженера-технолога, Рюмин едет в Николаев под Одессой работать на знаменитом Николаевском ракетном заводе, затем Владимир Владимирович служил на целом ряде николаевских заводов — сахарном, химическом, судостроительном. Преподавал физику, химию и специальные дисциплин в Николаевском техническом железнодорожном и механико-техническом училищах. Однако в связи с болезнью (глухотой) Рюмин был вынужден в 1917 г. оставить педагогическую деятельность. С этого времени он целиком посвящает себя пропаганде научно-технических знаний (2, 3).

Тяга к литературной деятельности появилась у Рюмина еще в юношеском возрасте. 5 февраля 1892 г. в газете «Южанин» был опубликован его первый рассказ (4). По неполным данным с 1892 по 1936 г. Рюминым было опубликовано более 90 статей и повестей беллетристического жанра в газетах и журналах юга России, а также в центральных журналах и издательствах (5).

В 1903 г. в Харькове выходит первый научный печатный труд молодого инженера, пособие по химии: «Краткий очерк главнейших органических соединений» (6). С тех пор в течение 34 лет им было опубликовано по неполным данным более 60 книг и брошюр (5), многие из которых переведены на языки народов СССР.

Широкий круг интересов, большая техническая эрудиция и многогранность научных знаний являются отличительной чертой его творчества. Об этом свидетельствует тематика работ Рюмина, к которой относятся труды по элементарной технической минералогии, технологии воды и топлива, истории говорящей машины. В его книгах нашли отражение такие разнохарактерные темы, как опыты по химии, фальсификация пищевых продуктов и определение подделок, технология изготовления минеральных, растительных красок и мыла, физические основы магнетизма и электричества, история сухопутного и водного транспорта, опыты с прохождением тока через газы малой упругости.

Это далеко не полный перечень его научных интересов. Большое число естественнонаучных статей опубликовал он за свою жизнь в дореволюционных, а затем советских периодических изданиях (7), написал ряд учебников для школ, справочников, пособий по технологии, химии и физике, которые были «настоятельно рекомендованы для рабочих», введены в план школьных библиотек, т.е. признаны образцовыми» (2).

Перу Рюмина принадлежат труды по истории технической культуры (2), серии книг на научно-популярные темы — занимательная химия, занимательная электротехника, занимательная техника, наука на досуге, химические развлечения и др.

Владимир Владимирович был разносторонним человеком: писатель, издатель, художник, фотограф, музыкант, спортсмен, коллекционер (8). Он хорошо владел несколькими языками: украинским, польским, немецким, английским, делал переводы технических статей различных зарубежных авторов. В 1904 г. он создает, редактирует и издает в г. Николаеве журнал «Физик-любитель», а с 1910 по 1918 г. — журнал «Электричество и жизнь», пользовавшиеся большим спросом в среде рабочей молодежи (9). Рюмин был горячим поборником народного образования, и в собирательном смысле можно утверждать, что вся его жизнь была посвящена этому поприщу.

На склоне своих дней он писал: «Я счастлив, что дожил до того времени, когда имею возможность писать не для сотен читателей из привилегированных классов, а буквально для сотен тысяч тружеников. Так, моя «Занимательная химия» разошлась на русском, украинском в др. языках почти в 150 тысячах экземпляров. Число же читателей всех моих книг и статей в журналах, надо полагать, исчисляется миллионами. Говорить перед такой аудиторией — это счастье, о котором до перехода власти к трудящимся я и мечтать не смел… По мере слабых сил продолжаю работать, т. к. считаю, что пока можешь держать карандаш в руке, обязан делиться своими мыслями c другими» (7). В этом высказывании весь Рюмин: трудится для народа до последнего дыхания — этим девизом он руководствовался до последних дней своей жизни.

15 февраля 1937 г. по поводу 45-летия его научно-литературной деятельности Я.И. Перельман писал Рюмину: «Дорогой Владимир Владимирович! Сегодня день для Вас юбилейный, и мне особенно приятно вместе с товарищескими приветствиями передать Вам радостную новость, которая только на днях стала известной: Ваши три книги из занимательной серии включены в школьный библиотечный фонд и будут напечатаны в количестве 120000 экз. каждая. Бумага для книг этого фонда предназначается отборная, оформление имеется в виду тщательное…» (10).

Владимир Владимирович Рюмин умер 8 апреля 1937 г. в г. Николаеве, где прожил 38 лет. 13 сентября 1965 г. на его могиле общественность города установила памятник. На граните высечены слова: «Здесь похоронен заслуженный педагог, деятель наук, друг и пропагандист идей К.Э. Циолковского В.В. Рюмин 1874 — 1937 г.г.» Несколько ниже слова Константина Эдуардовича: «… В смелости я Вас считаю первым, также в деликатности и глубине ума».

Откуда же берет истоки горячая дружба Циолковского с Рюминым? Что являлось питательной средой их теплых сердечных взаимоотношений на протяжении десятков лет? Какие взаимные научные интересы сблизили этих людей? Сам Рюмин в конце жизни говорит об этом чрезвычайно скупо: «…Первый широко популяризовал идеи Циолковского, поддерживая с ним связь на протяжении четверти века. Мою пропаганду завоевания стратосферы этот всемирно известный ученый неоднократно отмечал в своих сочинениях, одно из которых посвятил мне»… (2).

Всегда сдержанный и немногословный Циолковский несколько полнее говорит об этом 2 октября 1931 г. В письме Секции научных работников г. Николаева он пишет: «Я впервые узнал о В.В. Рюмине из его письма ко мне по поводу моей второй работы о космической ракете в журнале «Beстник воздухоплавания» в 1911 — 1912 го¬ду. Он очень увлекался этой работой и первый, вместе с Я.И. Перельманом, стал распространять в большой публике печатно эти идеи. Добрейший, талантливый и проницательный В[ладимир] В[ладимирович] сильно приободрил меня своими письмами, отзывами и горячими статьями. В.В. Рюмин — автор множества превосходно изложенных трудов по науке и технике, которые он помещал в наиболее распространенных тогда журналах. Не только тогда, но и до сего времени он неустанно трудится, распространяя знания в массы» (11, л.1-2).

Кто из людей мог быть ближе и дороже внутреннему миру Циолковского, чем тот, кто горячо разделял его идеи и был активным пропагандистом его великих научных устремлений? Впервые с научными работами Циолковского Рюмин познакомился в 1905 г. В 1910 г. им была опубликована статья «В межзвездных пустынях» (12). Однако в то время с работой Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами» (1903) (13) Рюмин не был знаком, ибо в указанной статье нет упоминания о Циолковском.

Однако Рюмин отлично знал Циолковского как ученого по его работам в области дирижаблей. Так в журнале «Физик-любитель», издаваемом Рюминым в г. Николаеве на собственные средства, он пишет в 1905 г. две рецензии (14, с. 223), (15, с 255), в которых старается привлечь внимание читателей к идеям Циолковского, относящимся к дирижаблестроению. Но не так-то просто в условиях бюрократической чиновничьей России можно было пробудить интерес к новым и оригинальным техническим предложениям никому не известного провинциального учителя из Калуги. А между тем, на Западе рядом предпринимателей довольно успешно проводились работы в области дирижаблей, которые во многом повторяли идеи Циолковского, опубликованные в его трудах несколько лет назад.

Сознавая цену морального ущерба, который несла Россия в приоритетных вопросах дирижаблестроения, Рюмин снова делает попытку повернуть русское общество лицом к работам его талантливого соотечественника. «Кто из лиц, — писал он в 1912 году, — знакомых с историей авиации, не преклонялся перед настойчивостью и энергией Цеппелина, строившего дирижабль за дирижаблем, веря в правильность своей идеи, но многие ли даже у нас в России слыхали о Циолковском? А между тем г. Циолковский является в действительности первым изобретателем управляемого аэростата с жесткой оболочкой и работает над вопросами авиации с 1890 года. Трагична судьба этого талантливого и высокообразованного изобретателя. Целый ряд его открытий проходит незамеченными и ему приходится через несколько лет встречать их, приписанными другим лицам» (16, с. 151).

Слепое преклонение перед техническим авторитетом Запада было столь велико, что и эта попытка Рюмина, как и все предшествующие, не привела к сколько-нибудь ощутимым результатам.

В 1912 г. впервые в мире в печати появилась статья о Циолковском как основоположнике космонавтики — «На ракете в мировое пространство». Ее автором был Рюмин (17). Своей статьей Рюмин отстаивает русский приоритет. Ее строки дышат гордостью за нашего великого соотечественника:

«Кто не слыхал о Цеппелине и его дирижабле жесткой системы, — а многие ли знают, что еще задолго до Цеппелина проект такого дирижабля был детально разработан нашим соотечественником К.Э. Циолковским? — писал Рюмин в 1912 г. — Кто из нас не увлекался фантастическим романом Жюля Верна «От Земли до Луны», — а кто знает, что этот же Циолковский, уже не в форме беллетристического произведения, а в солидной, подкрепленной математическими формулами научной работе дал обоснование действительной возможности междупланетных сношений? Человек, только вчера оторвавшийся от поверхности Земли, делающий еще первые попытки завоевания воздушных путей сообщения, уже поднял глаза к мерцающим звездам, и гордая, смелая мысль озарила его мозг: “туда, все выше и выше, в мировое пространство!” Ракета — вот тот экипаж, который единственно возможен для путника, собирающегося отправиться в мировое пространство, желающего отделиться не только от поверхности Земли, но и преодолеть силу ее притяжения. Новая, никем до сих пор не высказанная, но и единственно верная мысль» (17, с. 40).

Солидными знаниями и интеллектом огромной силы нужно было обладать, чтобы более 50 лет назад оценить работу никому не известного автора с позиции самых передовых научных воззрений. О том, каким горячим поборником идей Циолковского был Рюмин, можно сказать словами самого Рюмина:

«Помимо меркантильной цели завоевания и заселения соседних планет, разве не интересно хотя бы лишь облететь вокруг них и на близком расстоянии изучить их поверхность? За один такой опыт можно с восторгом отдать жизнь, можно рискнуть на перелет, даже не имея шансов возврата на Землю. А ведь реактивный прибор, проектируемый Циолковским, тем и отличается от Жюль-Верновского ядра, что он управляем!.. И я твердо верю, что все же когда-нибудь настанет время, когда люди, — быть может, забыв имя творца этой идеи, — понесутся в громадных реактивных снарядах, и человек станет гражданином всего беспредельного мирового пространства!» (17, с. 48).

В начале 1913 г. Рюмин снова стучит в глухую стену общественного равнодушия. В статье «Реактивные двигатели» он писал: «…Наш соотечественник Циолковский, предшественник по изобретению металлического аэростата, разработал идею аппарата не более не менее, как для перелетов с земли на любое небесное тело. Он, подтверждая свои выводы сложными математическими вычислениями, доказал, что именно ракета (конечно особого устройства) когда-нибудь послужит человеку экипажем для междупланетных перелетов. Производя взрывы изнутри и направляя образующиеся газы в то или другое отверстие, можно менять направление движения такого небесного экипажа, так как реактивный прибор не требует опоры в окружающей его среде» (18, стр. 3).

Статья не возымела действия, доставив ее автору горечь разочарования. Гневным упреком дореволюционному русскому обществу прозвучала его следующая публикация. В разделе «Обзор печати» журнала «Электричество и жизнь» за 1913 г., касаясь работы ученого «Первая модель чисто металлического аэроната», Рюмин писал: “Будущий историк физики несомненно отметит удивительную настойчивость нашего соотечественника, неоцененного нами, его современниками. Прекрасный теоретик (за 10 лет до Эйфеля открывший законы давления на крылья аэроплана), настойчивый изобретатель, он по-видимому слишком опередил свое время и свою страну. В Германии Цеппелин получил от общества миллионы на свои опыты, а мы дали Циолковскому буквально гроши. Между тем правильность его расчетов подтвердили выдающиеся знатоки аэродинамики… В цитируемой брошюре… автор говорит: «Я истощил все силы и делаю последнюю попытку обратить внимание людей на великое для них дело.»

Боимся, что и этот крик сердца человека, имя которого перейдет в историю, останется без отклика. Наши личные старания обратить внимание русского общества на работы Циолковского в ряде статей и заметок в разных журналах тоже не дали никаких видимых результатов. Печально такое отношение к людям, которыми должна гордиться их родина» (19, с. 304-305).

Еще более резко высказывается Рюмин по этому поводу в статьи «С Земли на луну и дальше», опубликованной в 1914 г. С риском для своего положения он пишет гневные, обличительные строки: “Тяжело положение ученого, значительно опередившего своих современников, не понимаемого ими, считаемого “чудаком», «маньяком», но особенно тяжело оно в стране малокультурной, привыкшей плестись в хвосте цивилизованных наций, боящейся проявить инициативу научной мысли и ждущей, когда эта мысль придет с «запада». В таком положении находится <…> первый изобретатель управляемого металлического аэроната К.Э. Циолковский… Ведь так было уже с паровой машиной, изобретенной ранее Уатта нашим соотечественником И.И. Ползуновым, так было с лучами Рентгена, открытыми Каменским, так будет и с воздушным кораблем Циолковского. Боимся, что так же будет и с его идеей о завоевании человеком междупланетного пространства. О ней вспомнили и много говорили в конце прошлого года потому, что известный конструктор аэроплана Эсно-Пельтри вскользь высказал нечто подобное. И то хорошо! Получилось как бы освещение с запада, стало не страшно говорить о том, что замалчивали, словно боясь, чтобы кто-то знающий и умный не укорил нас в наивности и фантазерстве. Но теперь, когда идея пришла законной дорогой с «запада», уместно указать, что мысль, вчера родившаяся в уме западного изобретателя, уже десять лет внедрялась русскому обществу тем же К.Э. Циолковским» (20, с. 241-242).

Отстаивая отечественный приоритет, Рюмин вместе с тем понимал, что для проникновения идей великого ученого в толщу народных масс нужно не только вести их популярный пересказ, но и приобщать широкие круги читателей к ознакомлению с трудами Циолковского. Так в сентябре 1915 года он писал: «О трудах К.Э. Циолковского мне уже не раз приходилось говорить на страницах «Электричество и жизнь». Повторять, что мы, не поддерживая этого крупнейшего изобретателя нашего времени, совершаем преступление перед цивилизацией, я никогда не устану. Вновь и вновь обращаю внимание читателей на брошюры Циолковского и весьма советую ознакомиться с ними лично» (21, с. 355).

Рюмин является первым человеком в России, кто увидел, оценил и поддержал идеи Циолковского. Однако до недавнего времени таким человеком считался Перельман. Этому недоразумению отчасти способствовал сам Циолковский (22) в силу сложившихся обстоятельств. Объясняя Рюмину допущенную им ошибку, ученый 4 мая 1928 года писал: «Посылаю Вам предисловие к Вашему сочинению. Я немного его изменил, так как еще ранее указал на первенство распространения идей о космической ракете Якова Исидоровича Перельмана (по его желанию: как предисловие к его новой книге о межпланетных путешествиях), (1, л. 13). Несколькими днями позже, 17 мая 1928 г. он писал Рюмину:
«Глубокоуважаемый Владимир Владимирович, относительно первого «ознакомления» Вы правы, а напутал я и теперь это трудно исправить. Я очень много пишу, стар, слаб и изнурен долгой работой. Оттого и измучен»… (1, л.15).

Сам Рюмин не придавал особого значения вопросу своего первенства в популяризации идей Циолковского. Он считал наиважнейшим делом распространение идей ученого. «Я уже имел случай, — писал Рюмин, — развивать эту идею на страницах моего журнала и в журнале «Природа и Люди», а талантливый руководитель последнего журнала Я.И. Перельман в блестящей популярной лекции ознакомил с нею широкие круги публики, так что нет надобности подробно разбираться в этом вопросе, достаточно указать полную осуществимость такой «ракеты» для полетов с Земли на Луну, а там и на ближайшие планеты » (23, с. 242-243).

Так впервые узнав от Рюмина о трудах Циолковского по космонавтике, Я.И. Перельман расширил круг своих тем в области науч¬но-технической публицистики и после сделанного им в 1913 г. доклада о Циолковском он в декабре 1913 г. опубликовал о нем статью (24), а потом стал готовить к печати рукопись «Межпланетные путешествия», которую издал в 1915 г. Не соперника и конкурента, а своего коллегу, такого же горячего поборника и прекрасного популяризатора идей Циолковского нашел Рюмин в лице Перельмана. Вполне понятно, что именно на этой почве сблизились и стали друзьями на всю жизнь два выдающихся пропагандиста науки.

Ознакомившись с книгой Перельмана, в которой автор в доступной форме излагал идеи Циолковского о космической ракете, Рюмин незамедлительно опубликовал восторженный отзыв о ней: «Автор прекрасной книжки «Занимательная физика» Я.И. Перельман только что выпустил в свет новый свой труд «Межпланетные путешествия». Эту книжечку рекомендуем прочесть каждому, так как уверены, что буквально каждый найдет в ней кое-что новое. Для большинства же она будет новой от начала до конца. Удивительно просто, не пугая читателя сложными математическими выкладками, автор доказывает полную возможность междупланетных сообщений по методу, предложенному нашим русским ученым К.Э. Циолковским, по пути разбирая все другие методы и доказывая их научную несостоятельность. Изложена книжка так живо и литературно, что, раз начав чтение, трудно оторваться от книжки, не дочитав до конца» (25, стр. 403)

Рюмин, как и другие истинные друзья и доброжелатели Циолковского, использует каждый удобный случай, чтобы держать ученого в курсе текущих событий, отражающих значение и роль его трудов. Наиболее чутко относится Рюмин к вопросам приоритетного порядка: «… Увы, мое грустное предчувствие, что иностранцы подхватят Вашу (не примите за лесть) гениальную идею, не упомянув Вашего имени, сбывается» — писал Рюмин 5 мая 1924 г. В английской газете «Observer” я видел уже заметку о работах в указанном Вами направлении и, конечно, с ссылкой на фамилии иностранных ученых. Эта заметка будет приведена и напечатана в одном местном журналишке и я ее Вам, конечно, вышлю » (26, л.2).

Константин Эдуардович, отдавая должное Рюмину, в 1928 г. в предисловии, написанном им для рукописи Рюмина «Человек на Луне» говорит: «Автор этой брошюры Владимир Владимирович Рюмин один из первых ознакомил широкие круги публики с моими работами в области заатмосферного летания. На протяжении долгих лет он следит за специальной литературой этого вопроса и популяризирует его в читательских массах» (7).

Рюмин до самых последних дней был горячим приверженцем ученого. В 1933 г. в рукописи «Пионер штурма стратосферы» он отмечал: «Его идеи надо сделать достоянием возможно широких читательских масс. Авось среди них найдутся люди, которые не только проникнутся величием мысли Циолковского, но и сумеют помочь ему приблизить ее осуществление. Надо им только доказать, что он прав, что полеты в безвоздушном межпланетном пространстве действительно возможны, что это не простая научная фантазия, а самая реальная возможность.» (28, стр. 1).

Начиная с февраля 1905 г. по август 1936 г. Рюмин опубликовал о Циолковском более 30 статей в различных газетах и журналах нашей страны. При этом 10 статей об ученом и его трудах были опубликованы им в дореволюционное время в журналах «Физик-Любитель» и «Электричество и Жизнь».

Не удивительно, что Константин Эдуардович очень ценил Рюмина, видя в нем талантливого, незаурядного человека и не скрывал своего расположения к нему. Будучи человеком щепетильной скромности, Рюмин оценивал свои заслуги гораздо ниже их фактического значения. — «Нет, Константин Эдуардович, Вы меня захвалили, ведь вся моя скромная литературная деятельность это же, откровенно говоря, обычная работа литературного ремесленника, ремесленника добросовестного и только. Таланта у меня нет. Какое уж там «бессмертие, да и к чему мне оно?» (26, л. 10 об.).

Общение Рюмина с Циолковским по научным работам других авторов всегда носило откровенно доверительный характер. «Эйнштейна я не понимаю, — признается Рюмин. – Говорят, его 7 человек только поняло, но и Ньютона современники не понимали … Перельман указывает, что шар хотя и не бесконечен, но безграничен, так же и пространство. Не согласен!.. (26, л. 26). Шар имеет границу, это его поверхность. Чем же и от чего ограничено пространство по Эйнштейну? «Темна вода во облацах небесных» (26, л. 19).

Обращает на себя внимание реакция К.Э. Циолковского на это высказывание Рюмина в письме к нему 14 мая 1927 г. «… И к гипотезе Эйнштейна Вы относитесь разумно: пусть сама жизнь выяснит цену его гипотезе…» (1, л. 10 об.).

Долгие годы Циолковский и Рюмин вели научную полемику по вопросам философии. Как мы знаем, Константин Эдуардович, занимаясь многообразными проблемами различных областей знаний, придерживался в основном диалектико-материалистического мировоззрения. И как бы ни были сбивчивы в различные периоды жизни философские концепции ученого, по основным проблемам естество-знания он был материалистом.

Переписка Циолковского и Рюмина по некоторым вопросам мировоззрения часто походила на жаркий диспут. Это не мешало Константину Эдуардовичу с глубочайшим вниманием и с пользой для себя вчитываться в строчки рюминских писем: — «Несколько раз прочел Ваше письмо и нашел в нем много дельных, интересных и полезных мне мыслей, как и в других письмах (Ваших)», — писал Циолковский 21 июня 1925 г. (1, л. 5).

Как выяснилось позднее, различие взглядов Циолковского и Рюмина по некоторым философским концепциям проистекало, в основном, по причине отсутствия общности в терминологии. «Глубокоуважаемый Константин Эдуардович!, — писал Рюмин 7 февраля 1926 г. … Антогонизм наших с Вами мировоззрений был только кажущимся. Из Вашего ответа … для меня стало вполне ясно, что мы только разными терминами обозначали идентичные понятия» (26, л. 17 об.).

Из переписки Циолковского и Рюмина следует, что последний, в необходимых случаях, обращался за научными консультациями к ученому по интересовавшим его вопросам. «Доволен, что мои сомнения, — писал Рюмин 8 мая 1927 г., — в научной обоснованности 2-х смутивших меня гипотез … подтверждены Вашим авторитетным для меня словом. Мое убеждение в многочисленности обитаемых миров остается в силе» (26, л. 25).

Одним из наиболее существенных фактов, вытекающих из рассмотрения вопроса о научных связях Циолковского и Рюмина, является фактор моральной поддержки великого ученого в те долгие годы, когда Константин Эдуардович больше всего в этом нуждался. Поняв и оценив все величие идей Циолковского, Рюмин стал их приверженцем и страстным пропагандистом на всю жизнь. Он был одним из тех немногих близких к ученому людей, кто прекрасно осознавал все величие его научного подвига.

В приветственном письме 8 мая 1927 г. по случаю наступающей 70 годовщины со дня рождения ученого Рюмин писал: «Вы вписали свое имя в мировую историю человеческой мысли и оно с гордостью будет повторяться последующими поколениями» (26, л. 19-19 об.). Лаконичной и яркой телеграммой Рюмин в 1932 г. приветствовал Циолковского: «Дорогой и многоуважаемый учитель! От всего сердца приветствую Вас по поводу Вашего 75-летия и желаю еще и еще поработать на пользу трудящихся СССР и всего мира. Желаю Вам увидеть дирижабли и ракетолеты Вашей системы, реющими над земным шаром и разносящими по всей его поверхности Вашу славу.

Присоединяю свой слабый голос к дружному хору приветствий и пожеланий всего лучшего, который зазвучит 18/IX с, г. на торжестве в Вашу честь.

Слава!

Искренно Вам преданный В. Рюмин» (27).

Работая над книгой о Циолковском в 1933 г., Рюмин вспомнил время, когда он познакомился с трудом ученого «Ракета в космическое пространство» (переиздание в 1924 г. работы «Исследование мировых пространств реактивными приборами» 1903 г) и по этому поводу написал о своих впечатлениях: «… Перелистывая переполненную математическими расчетами брошюру Циолковского … прочел раз, перечитал вторично с карандашом в руках, проверяя математические выкладки автора. Да! Это мысль! Циолковский не только один из многих завоевателей воздушной стихии. Это гений, открывающий будущим поколениям путь-дорогу к звездам» (28, с. 1).

В своих статьях Рюмин неоднократно подчеркивал, что, в отличие от дореволюционного периода, когда все попытки Циолковского и немногих поддерживавших его людей «разбивались о стену чиновничьего бюрократизма», совершенно иные отношения были к Константину Эдуардовичу при Советской власти (29).

Первый популяризатор идей великого ученого дожил до тех дней, когда научный гений Циолковского получил признание и поддержку в СССР, когда неоспоримые заслуги основоположника космонавтики были признаны во всем мире. Теперь, когда межпланетные сообщения стоят в ряду наиважнейших научно-технических проблем ведущих космических держав мира, когда, благодаря современным достижениям науки и техники, эти проблемы решаются одна за другой, с особым значением звучат слова Рюмина, полные оптимизма и веры в торжество научных предвидений Циолковского. Еще в 1915 году, отдавая дань идеям ученого, Рюмин писал: «Верим, что пройдут года (быть может века), но идея Циолковского … будет осуществлена, и, если есть другие обитаемые планеты, кроме нашей Земли, то первым памятником жителю Земли на этих планетах будет памятник в честь Циолковского (25, с. 404).

Литература и источники

1. Письма К.Э. Циолковского В.В. Рюмину. Архив АН СССР, ф. 555, оп. 4, ед. хр. 21.
2. Автобиография В.В. Рюмина, 13 февраля 1937. Копия, хранится в личном архиве Т.В. Рюминой (Николаев).
3. Пыльненький А. Друг Циолковского. «Рабочая газета» (Киев), 9 февраля 1964.
4. Рюмин В.В. Фальшивый монетчик. «Южанин» (Николаев), 5 февраля 1892, № 29, стр. 2.
5. Беллетристика. Приложение к автобиографии В.В. Рюмина. Копия, хранится в личном архиве Т.В. Рюминой (Николаев)
6. Рюмин В.В. Краткий очерк главнейших органических соединений. Харьков, 1903.
7. Городской Я. Друг Циолковского. «Правда Украины» (Киев), 25 октября I960, стр. 4.
8. Суворов А., Холопцева 0. (члены ученого совета Дома-музея К.Э. Циолковского). Здесь жил друг К.Э. Циолковского. «Южная правда» (Николаев), 11 апреля 1965.
9. Бабанин В., Колова А. (члены комиссии по изучению литературного и научного наследия В.В. Рюмина). У колыбели космической эры. «Кораблестроитель» (Николаев, многотиражная газета ко-раблестроительного института им. адмирала С.О. Макарова), 24 марта 1965, № 11 (207).
10. Письмо Я.И. Перельмана В.В. Рюмину, 15 февраля 1937. Копия, хранится в личном архиве О.В. Холопцевой (Москва).
11. Письмо К.Э. Циолковского Секции научных работников г. Николаева, 2 октября 1931. Архив Государственного музея истории космонавтики им. К.Э. Циолковского.
12. Рюмин В.В. «В межзвездных пустынях», 1910. Повторно опубликовано в кн.: В.В. Рюмин. Популярные очерки и рассказы, т.1, Николаев, Изд. «Электричество и Жизнь» (Николаев), 1914, стр. 49-55.
13. Циолковский К.Э. Исследование мировых пространств реактивными приборами. «Научное обозрение», СПб, 1903, № 5.
14. Рюмин В.В. Публикация в журнале «Физик-Любитель» (г. Николаев), т.1, № 7, 15 февраля 1905.
15. Рюмин В.В. Публикация в журнале «Физик-Любитель» (г. Николаев), т.1, № 8, 15 марта 1905.
16. Рюмин В.В. Публикация в журнале «Электричество и жизнь» (г. Николаев), № 4, апрель, 1912.
17. Рюмин В.В. На ракете в мировое пространство. «Природа и Люди», Спб, 1912, № 36. Повторно опубликовано в кн. В.В. Рюмин. Популярные очерки и рассказы, т.1, Николаев, Изд. «Электричество
и Жизнь» (Николаев), 1914, стр.40-48.
18. Рюмин В.В. Реактивные двигатели (фантазия и действительность). «Электричество и Жизнь», № 1, январь, 1913.
19. Рюмин В.В. Обзор печати. «Электричество и Жизнь», № 7-8, июль-август, 1913.
20. Рюмин В.В. С земли на Луну и дальше (грядущая возможность). «Электричество и Жизнь», № 6, июнь, 1914.
21. Рюмин В.В. Публикация в журнале «Электричество и Жизнь», № 9, сентябрь, 1915.
22. Циолковский К.Э. Предисловие к 6-му изданию кн. Я.И. Перельмана «Межпланетные путешествия». Л., 1929.
23. Рюмин В.В. Публикаций в журнале «Электричество и Жизнь», № 6, июнь, 1914.
24. Перельман Я.И. Возможны ли межпланетные путешествия. «Современное слово», № 2119, 1 декабря 1913.
25. Рюмин В.В. Публикация в журнале «Электричество и Жизнь», № 10, октябрь 1915.
26. Письма В.В.Рюмина К.Э. Циолковскому. Архив АН СССР, ф. 555, ед. хр. 549.
27. Рюмин В.В. Приветственная телеграмма к 75-летию К.Э. Циолковского, 15 сентября 1932. Копия, хранится в личном архиве С.И. Самойловича (Калуга). Текст приветствия не вошел в юбилейный сборник: «Константин Эдуардович Циолковский. I857-I932» (М.- Л. 1932), т. к. сборник к этому времени уже печатался.
28. Рюмин В.В. Пионер штурма стратосферы, 1933. Машинопись, копия. Государственный музей истории космонавтики, НВФ-521.
29. Рюмин В.В. «BICTI» (Харьков), № 217, 22 сентября 1932.