Статьи

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 40. Маша и Вениамин

«Сестры Мария и Анна родились на нашей второй квартире на Георгиевской улице: Мария – в 1894, Анна – в 1897 году. Они были маленькими, когда я уехала в деревню учительствовать…», — вспоминала Любовь Константиновна. Когда пришло время, девочку определили, как и старшую сестру в казенную женскую гимназию.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 39. Несбывшиеся надежды

Революция 1917 года. Ожидания, надежды. «Революцию все встретили радостно, — писал Циолковский. — Надеялись на конец войны, на свободы. Я относился, по моим годам, ко всему сдержанно, не придавал значения побрякушкам, и ни разу не надевал красных ленточек … В епархиальном училище на меня давно косились, теперь – в особенности, и называли большевиком. Мое явное сочувствие революции очень не нравилось».

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 38. Старшая дочь

В 1967 году состоялось открытие Государственного музея истории космонавтики им. К.Э. Циолковского, куда были переданы многие экспонаты, ранее находящиеся в Доме-музее ученого. В старом музее решено было воссоздать полностью бытовую обстановку.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 37. Ненаписанная автобиография

В 1913 году Циолковским и его творчеством заинтересовался человек, казалось бы, далекий от проблем воздухоплавания, и тем более, космонавтики — историк литературы, критик и библиограф Семен Афанасьевич Венгеров.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 36. Поездка в Петербург

Весной 1911 года в Петербурге состоялся первый воздухоплавательный съезд. Через год, теперь уже в Москве, был проведен второй. Ни на одном из этих съездов Циолковскому побывать не пришлось, хотя его пригласил сам профессор Н.Е. Жуковский.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 35. Восемь лет спустя

Более восьми лет прошло с того дня, когда теория ракеты впервые появилась на страницах журнала «Научного обозрения». Восемь трудных лет прожил ученый, прежде, чем дождался первого признания. Петербург словно забыл о его существовании.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 34. Слухачи

…Эту слуховую трубу извлекли из песка и опилок на чердаке дома-музея. Смятая в блин, ржавая, как будто специально растоптанная и исковерканная. Да так оно, наверно, и было. В музее два с половиной месяца хозяйничали непрошеные гости – фашисты. Они уничтожили много ценных вещей, принадлежавших Циолковскому, в том числе и его знаменитые самодельные слуховые трубы. Для ее восстановления нужно было искать не просто хорошего, а уникального реставратора.

И тогда сотрудники Дома-музея решили обратиться к знаменитому калужскому мастеру Федору Федоровичу Кадобнову. Они ни на что не надеялись, но  Кадобнов посмотрел, что-то прикинул и почти сразу сказал: «Сделаю». И слово свое сдержал. Слуховая труба ученого заняла свое место в экспозиции музея…

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 33. Аптекарь

Одним из новых калужских знакомых ученого стал Павел Павлович Каннинг, человек очень интересный и увлекающийся. Узнал он о Циолковском от Александра Ассонова, с которым вместе учился в Николаевской гимназии. После окончания гимназии Каннинг сдал экстерном экзамен на звание провизора при Московском университете и получил диплом, что позволило ему открыть в Калуге маленький аптекарский магазин.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 32. Велосипед

Константин Эдуардович был большим поклонником физической культуры. В раннем детстве научился кататься на коньках, и увлечение это осталось у него на всю жизнь. Любил воду, прекрасно плавал.

Циолковский. Калуга. Космос. Часть 31. Самодельные лодки

«…как и в Боровске, меня тянуло к реке. В Калуге выстроили двойную лодку моей системы. Работал, главным образом, я. Лодка имела кабину и большое гребное колесо. Все, сидящие на лавочках, без всякого уменья могли вращать это колесо, сидя удобно в тени и в защите от дождя и ветра. Людка годилась даже для танцев – так была устойчива (двойняшка) и легко шла против течения. Были частые и интересные прогулки…», — эти слова взяты из автобиографии Циолковского «Черты из моей жизни».